Сколько времени на часах? Какой день недели? Какое число? Чёрт, да ты ведь даже, скорее всего, время года назвать не сумеешь. Осень, зима? Да все едино, все смазано и стерто. Все не имеет ровным счётом никакого значения. Абсолютно все.
Скалишься? Кому ты разбил голову сегодня? И разбил ли вообще? Видимо да, если из-за прутьев решётки на тебя сейчас мрачно таращатся двое пэпээсников, прикидывая, что делать с неожиданным "постояльцем". Кому и куда сдавать этого явно достаточно обеспеченного человека со сбитыми костяшками пальцев, небритым лицом, на котором красуется коллекция ссадин и синяков разной свежести, и ледяным равнодушием в нетрезвом взгляде?
Да пусть сдают, куда хотят. Плевать. Тебе ведь действительно плевать. И если в очередной драке, в которую ты, несомненно, ввяжешься, стоит только выбраться из участка, ты отхватишь по черепу битой или арматурой...пускай. Сковорода там, за гранью, или так желаемая сейчас пустота небытия - опять же неважно. Что бы там ни было, это будет лучше, чем то, что есть на данный момент.
Сколько дней? Недель? А, может, уже и месяцев? Сколько времени ты уже выпадаешь из реального мира, который тебе заменил запойный туман? Не помнишь? Да ты ведь ничего не помнишь. Ни того, скажем, где провёл прошлую ночь. Ни того, с кем. Дома? Да нет, в этой пустой унылой коробке ты не был уже сто лет. Или был? Всё-таки, нужно же было где-то брать деньги на продолжение банкета...значит, был...
Ну хоть имя-то своё помнишь? Нет? А и верно, на кой чёрт оно такому, как ты. Неудачнику по всей своей гребаной жизни. У которого сейчас нет абсолютно ничего, кроме денег. Которые ты совсем не ценишь, иначе не раскидывал бы по сторонам с такой лёгкостью, верно?
Работа? Да ты ж ненавидишь ее. Ненавидишь всем своим существом. Чувствуешь себя не соответствующим должности, не занимающим ее по праву... а что может быть хуже для твоего больного, покалеченного самолюбия?
Друзья? Те немногие, что еще остались? Да не нужен уже ты им. Свои заботы, своя круговерть проблем. Иначе был бы хотя бы один звонок... один вопрос: "как дела, приятель?"
Личная жизнь? Да какая, на х... никому ты не сдался. И не сдашься никогда.
Ничего... и дальше будет только хуже. Если раньше тебя еще что-то держало... то теперь тормоза сломаны окончательно. И чинить их ты не собираешься. Не видишь смысла.
Не ради чего.
Давно ты забыл слово "нельзя"? Такие понятия, как "бесчестно", "аморально", "позорно"? Давно? Ха, да ты и не жаждешь их вспоминать. Не желаешь слышать голос совести, от которого так старательно отгораживаешься, делая вид, что ее у тебя и не существует вовсе. Тебе проще жить без ответственности, без памяти. Не думая ни о дне завтрашнем, ни о дне сегодняшнем.
Хватит, устал играть по правилам! Чужим правилам, которые тебе не выгодны никаким боком. Хватит. Значение имеешь лишь ты сам, да твои желания - что бы ни взбрело в твою пьяную голову.
Добивай свое бессмысленное существование, топи боль и безысходность, а вместе с ними и разум, в алкоголе. Ты не знаешь слова "нет", и некому сказать тебе его.

Свет режет глаза. Доберман болезненно жмурится, а когда до плывущего в пустоте где-то на другом конце галактики мозга наконец доходит, что это бесполезно, пытается отвернуть голову. Безрезультатно. Затекшие мышцы объявили категорический бойкот хозяину, явно мстя за сон на жесткой узкой скамейке.
И не только за него...
При очередной попытке пошевелиться горло мертвой хваткой сжимает кашель. Надрывный, сиплый, словно легкие сейчас вывернутся наружу. Пульсирующий, то притухающий, то принимающийся с новой силой драть когтями пересохшую глотку.
Черт... что ж... так хреново-то... с обычно употребляемого приличной ценовой категории ему никогда так плохо не было... сивухи какой-то налили, воспользовавшись к тому моменту его уже не слишком вменяемым состоянием?
Облизывает губы, с усилием сглатывает. Словно обожженное нутро властно требует воды. А еще лучше - стакан обычной отечественной водки, безо всяких изысков. Просто затем, чтобы снова отрубиться. Не видеть, не слышать, не чувствовать... черт, так ведь хорошо в этом блаженном состоянии забытья, отключки... и почему мир вообще устроен так, что приходится из него, пусть ненадолго, но все-таки выползать?
Аррх... негнущиеся пальцы где-то раз пять пытаются нашарить воротник куртки, чтобы подтянуть ее повыше, прежде чем до бывшего оперативника доходит, что он ее где-то посеял. Хрипло выдыхает, пытаясь подтянуть колени к груди, свернуться, сберегая, кажется, утекающее в пространство тепло... настолько противная, ледяная дрожь сейчас дергает тело...
- Живой?
Чужой голос, произнесенное которым слово кажется откровенной тарабарщиной, гулким громогласным эхом отдается где-то под сводами и без того раскалывающегося черепа. Это еще хуже, чем свет, от которого можно хотя бы отвернуться. Звук достанет везде и будет скрежетать, как сверло, вгрызающееся в мозг...
Горло в ответ выдает что-то бессвязное, похожее на смесь хриплого гортанного рычания и мата. Неосознанное; разум пока работает лишь вспышками, да и то весьма заторможенными. Впрочем, какой там "пока"... бодрствовать ему все равно недолго...
Лязг. Безжалостный, бьющий по оголенным нервам. На этот раз звук вызывает откровенную ярость. С каким удовольствием он сейчас сломал бы шею тому бабуину, которому не сидится спокойно...
- Забирайте своего товарища. И приглядывайте за ним получше. Если он в следующий раз кого-нибудь убьет, так легко не отделается.
Скрип металлических петель, приближающиеся шаги...
До которых Доберману нет никакого дела.
По крайней мере, до тех пор, пока его не трогают.