Деревья... Высокие, с раскидистыми ветвями, оберегали бы это место от излишне яркого серого неба, если бы на голых ветках осталось бы достаточно листьев. Они стояли, недвижимые, возвышаясь над маленьким и ничтожным мной, по сравнению с их великолепием и непоколебимостью. Мне нравились деревья. Они всегда оставались на своём месте, живя собственной жизнью, которая ведома только им одним. Я мог часами сидеть и слушать, как ветер щекочет их ветви, смотреть, как листья едва заметно шумят высоко, как мне казалось, под самым небом. А здесь, в царстве теней и мрака, они приобретали нечто мистическое, что вызывало непонятный отклик внутри. Грусть? Тоска? Страх? Трепет? Я до сих пор не могу разобраться в самом себе. Какие-то события влияют на меня больше, другие вызывают душевное отторжение, третьи же вообще проходят мимо, ни капельки не зацепив. Я не понимаю. Совсем ничего. Не знаю, сколько уже брожу по этим землям, но по-прежнему тычусь в неведении, как маленький слепой котёнок.
Я устало выдохнул. Ох, ещё одна привычка, которую я подцепил от живых. Они так забавно дышат, когда устают от быстрого бега, или же злостно фыркают, когда разгневаны, а иногда так шумно вдохнут, когда испуганы или шокированы. Такие забавные существа! Наблюдать за ними одно удовольствие, ибо они иногда такие смешные вещи выделывают, что мне только и остаётся удивляться, сдерживая рвущийся наружу смех, чтобы не выдать своего присутствия. Ой, я что-то отошёл от темы. Дышать-то я начал, потому что решил повторить за живыми, а потом и не заметил, как это перешло в привычку.
Да, разболтался я. Вообще-то на сегодня у меня были кое-какие планы: последить там за волками, отыскать какого-нибудь духа, чтобы поболтать с ним, опять скитаться по всему лесу, пока не сядет и снова не взойдёт солнце. В общем, обычный мой день. Я встал с насиженного места, с сожалением оторвал взгляд от покачивающихся верхушек деревьев и двинулся дальше по опавшим и уже подгнивающим листьям. Увядание. Смерть. Переход на новый этап жизненного цикла. А после снова появится зелень и мир заиграет яркими красками. Фу. По мне, так вот именно этот период безвременья, когда всё вокруг замирает, готовясь долгому сну, прекрасен. Что может быть естественнее смерти? Уж точно не эта необъяснимая жизнь, о которой я даже и не просил! Снова ною, да, признаю. Но как здесь не ныть, если я лист, несомый водным потоком без цели и желания, да ещё и разорванный на две части, тонущий под толщей воды непонимания...
Я тряхнул косматой головой, чтобы избавиться от этих надоедающих и вечно лезущих мыслей, и пошёл быстрее, готовый в любую минуту сорваться на бег.
- Ты всегда один, Один, - зачем я это сказал? Иногда вырвется что-то такое под настроение, а затем иди, озирайся, не услышал ли тебя кто-нибудь. А в этом мрачном лесу стоит быть более осмотрительным, чем я позволяю быть себе сейчас. Осторожность никогда не повредит, даже для такого сливающегося с тенями меня. Хотя фразочка получилась весьма поэтичной, от чего я оскалился в полуулыбке. Настроение было такое, словно я замышляю какую-нибудь пакость или иду на важное дело. А в действительности всего лишь хочу наведаться в одно местечко, где частенько можно заметить стайных волков. Возвращаясь с охоты или после патрулирования территории, они частенько болтают о разных вещах, а моральное состояние как раз располагает, чтобы узнать что-нибудь новенькое или послушать какую-нибудь приукрашенную легенду. Уходить из леса, где царствовала тьма, ужасно не хотелось, ибо здесь я чувствовал себя комфортно, словно это моё особенное местечко, куда можно будет возвратиться под утро. Нет, я ничуть не привязался к окружающему меня полумраку, к древним раскидистым деревьям, к запаху прелой листвы, хрустящей при каждом шаге. Просто мне здесь нравится и ничего больше, да, определённо.
Я остановился, а затем пошёл медленнее, чем раньше. Куда спешить, словно меня где-то ждут? В моём распоряжении столько свободного времени, что иногда начинаю теряться в нём, то бессмысленно суетясь, словно мне осталось прожить всего лишь один день, то неторопливо бреду куда-нибудь, будто мне отмерена целая вечность. Тьфу, никак не могу привыкнуть к этому дикому миру.

Звуки... Ещё одна вещь, которая привлекала меня в этом мире. Будь то пение этих маленьких забавных существ - птиц, или же шум быстрой реки, шёпот ветра, шелест травы. А в мёртвом лесу, казалось, всё вымерло, словно и живые и неживые не хотели тревожить гнетущую тишину. А я тревожил её, да ещё как. Хрусь-хрусь - лапы не спеша ступали по сухой листве, а я наслаждался каждым непривычным звуком в этом мрачном спокойствии леса. Ощущал себя глухим калекой, который первый раз за долгое время услышал хоть что-то. Хотя, по своей сути, так и было. Калека... Я почувствовал, как неведомая мне сила зарождается глубоко внутри, где кроме пустоты ничего и не было, а затем подкатывает к горлу, готовая вырваться наружу. Калека. С этой болью невозможно бороться. Она накрывает с головой, подобно грозе среди ясного неба, настигает в любой момент, даже если и не ждёшь. Хотелось забиться глубоко в нору, стать маленьким, ещё более незначительным и тихо скулить в надежде, что скоро всё пройдёт, что агония утихнет, а в следующий раз она не придёт никогда. Незавершённость моей сущности сжигала изнутри, оставляя ещё большую пустоту после себя.
Я остановился, тяжело дыша. Уставивший в промёрзшую землю, я смотрел, но не видел, не мог разглядеть ни единого листика, ни одной травинки. Длинный, похожий на линии из чёрного дыма хвост отплясывал бешеный танец, раздражённо метался из стороны в сторону. Я едва не зарычал, чтобы исторгнуть из себя это всепоглощающее чувство. Жалок, как же я жалок. Словно у маленького щенка отобрали любимую кость, так и я сгорал от необъяснимой обиды, раздосадованный. Вскинув морду и помотав головой, я думал двинуться дальше... Сердце огромным валуном, падающим с горы, рухнуло в лапы. Я видел его и не смел оторвать взгляда. Все мои шесть глаз уставились на него не мигая, ибо я был слишком ошарашен, ранее не замечая ничего вокруг. Я чуть не попятился: так неожиданна была эта внезапная встреча. Три пары глаз, а я и тут умудрился проморгать единственное существо, встретившееся мне на пути. Глупый, невнимательный Один!
Я не дух предвидения, но с уверенностью мог сказать, что незнакомец определённо не был простым существом. Дух, демон или такой же, как и я? Мысли скакали, словно стадо зайцев на поляне. Сказать? Убежать? Поздороваться? Спросить? Хватит! Вопросы, вопросы, вопросы... Каплями дождя шумели в моей голове, пока не превратились в сплошной ливень, заглушая всё вокруг. Я продолжал пялиться. Незнакомец не то скалился, не то улыбался. Это пугало. Я стоял на месте. Он тоже не двинулся.
- Такое мрачное место словно создано для неожиданных встреч, - о, демоны тени, что я несу? Неловко. Я попытался усмехнуться или ещё как-то изобразить дружелюбные намерения. Даже не догадываюсь, как это получилось. Кажется, страшно. Обычно я всегда знаю, что сказать, а моя речь не такая странная и неуместная. Конечно, мне пока не удавалось убедиться в этом на практике, но... В голове моей всё выглядело именно так. Столько раз видел, как стайные волки ведут непринуждённую беседу, что, казалось, в этом нет ничего сложного, ибо им это давалось легко и непринуждённо. Но откуда же я знал, что мне в данной ситуации придётся едва сдерживаться, чтобы не вылить на собеседника целое море мыслей, вопросов и идей. Но не воспользоваться возможностью хоть с кем-то поговорить я не мог. А хвост-предатель нервно подёргивался в сторонке.
- Как невежливо с моей стороны, я не представился. Моё имя Один, - я замер в ожидании. Не слишком ли поспешно? Не было ли грубостью вторгаться в личное пространство этого духа? Что бы я не думал, отступать уже поздно. Слова сказаны, а значит остаётся только наблюдать за реакцией незнакомца. Или же можно убежать. Не, ну а что? Я пытаюсь рассмотреть все возможные варианты, так что даже самые идиотские тоже могут сгодиться.
Я моргнул. Впервые, после неожиданной встречи. Странно это, а мне не нравится быть странным.

Я смотрел за лисом, слегка склонив голову набок. Загадочность так и манит собой, крутится вокруг, дразнится такой доступной недоступностью. Любопытство прорывается сквозь сдержанность, как молодой побег пробивает себе путь к свету. Мысли так и норовят вырваться нескончаемым потоком речи из сильно сжатой пасти. Кто он? Зачем здесь? Почему? И ещё сотня подобных вопросов, на которые мне никто не собирается давать ответа. Я видел, как волки общаются со своими состайниками, как олени ведут себя в стаде, даже как птицы поют незамысловатые мелодии друг другу. Я смотрел на них и учился чему-то, перенимал их привычки, повадки. Но ещё ни разу не встречал двух духов, общающихся между собой. Поэтому сейчас я был в полной растерянности, не зная, как подступиться к своему новому знакомому. Переступил с лапы на лапу. Меня слегка нервировала эта тянущаяся тишина, которую нарушить было бы святотатством. А ещё этот непонятный оценивающий взгляд двух огоньков в глазницах черепа... Он интриговал, вводя в заблуждение своей особой странностью.
- Я - Провожатый... Блуждающий Огонь.
Мои длинные уши удивлённо вздёрнулись вверх, при этом нервно подёргиваясь, выдавая весь спектр эмоций, который я испытывал в тот момент. Если бы я мог, то, скорее всего, в тот момент превратился бы в камень или дерево, чтобы не видеть, не слышать, не чувствовать. Вы спросите почему? Да потому что передо мной сам Дух Топи! Я тысячу раз пожалел, что потревожил его покой, ибо был жалкой букашкой без крылышек перед силой Провожатого. Никогда не знаешь, чего ожидать от Высших Духов. Они могут и поиграть с тобой, как с жалкой марионеткой, так и убить, не  моргнув и глазом, а могут и отпустить с миром. Ну, я так слышал в разных легендах, рассказываемых волками друг дружке. И непонятно, верить им или нет, ибо одна история противоречит другой. Пока я жив, чему ужасно огорчён, а значит пока что интересен Духу, ну или, по крайней мере, он раздумывает, оставляя мне ещё времени насладиться неожиданной встречей. Но почему он здесь вдали от своего привычного места? Я не мог прочитать ни единой его эмоции: маска из черепа не выражала ничего. Да, мы все используем маски, пусть и не такие осязаемые, но для одной лишь цели - спрятаться, ибо без них мы так уязвимы. Философствуешь, Один? Да, есть такое. Атмосфера располагает предаться размышлениям о вечном, о натуре существ и их призрачных жизнях. Разные мысли лезут в голову, когда смотришь прямо в два горящих огонька.
- Как же так? - едва-едва произносит Провожатый, но я слышу. И тебя что-то тревожит, как и всех нас... Высший стал обходить меня и, как мне показалось, оценивающе осматривая. Мой же взор был устремлён вдаль. Я с трудом смог оторваться от его глаз, и сейчас оставалось лишь переводить дыхание, пока мы не встретимся взглядами снова.
- Так, потому что мы существуем, - отстранёно произнёс я, когда Дух оказался за моей спиной. Мне ли был задан тот вопрос, или же то были мысли в пустоту. Глупо с моей стороны говорить так поспешно, но и оставлять висеть эти слова в воздухе мне показалось неправильным. Наконец, Провожатый завершил свой круг и сел напротив меня, а я снова оказался пленником его бесконечно горящих глаз. Они... приковывали к себе, манили, звали за собой. И прикажи это Дух, я бы пошёл не раздумывая.
- Существуем лишь прихотью этого мира, - слова упали и разбились о землю. Они казались такими тяжёлыми в этом плотном пространстве между нами двумя. Да и что я мог сказать Высшему Духу, который был древнее и гораздо мудрее жалкого меня? Но не хотелось останавливаться. Более того, я желал разорвать себе грудь, найти там и вырвать подобие души, грубо сунуть это Провожатому со словами: "На! Смотри! Мне нечего скрывать, да и ты видишь сам. Я открыт, вывернут наружу, я пуст и во мне больше нет ничего". Я бы так и сделал, будь у меня душа...
- Мира, который, издеваясь, играется с нами, забрав то, в чём мы больше всего нуждаемся, - отведя взгляд, произнёс я. Сейчас это было сделать легко, ибо внутреннее несовершенство поглощало все остальные чувства, словно голодный зверь в желании утолить голод, не имея возможности когда-нибудь насытиться. Внутри снова всё похолодело. Скоро, скоро придёт оно - чувство вселенской пустоты, которую нельзя было заполнить ни единым известным мне способом. Я старался не смотреть на Лиса, боясь, что он почувствует эту ни на секунду не прекращающуюся жажду, которой я стыдился, которую презирал и ненавидел всем своим чёрным сердцем.

Я отвернул голову от Духа Топи, вдыхая морозный осенний воздух. В это время года ветер разносит особенные ароматы, которые ни на что не похожи. То был запах безмятежной усталости природы, которая после долгого лета, сбросив пожелтевшую листву, готовилась ко сну. Скоро белоснежный покров спустится с небес и заботливо укутает лес, а мир погрузится в неторопливое спокойствие. Тогда и я обрету холодное равнодушие, а пока... Вновь посмотрел на Высшего Духа, рассматривая его причудливую фигуру. Он казался таким маленьким, его шрамированное тельце было хрупким по сравнению со мной. Казалось, я с лёгкостью мог переломать ему хребет одной лапой, однако я не обманывал себя, нет. Это Провожатый сейчас играл со мной, а я лишь был неотрывным взглядом, тихим голосом, тенью, что смиренно пыталась унять свою сущность. И она подчинилась мне. Холод вожделения чужой силы разливался по моему телу, но голод отошёл на задворки сознания, скрытый куда более важными мыслями.
О чём думал Блуждающий Огонь? Видел ли во мне мерзкую тварь, о которую даже лапы марать не хотелось? Или же тот, кто должен быть никем? Что вообще твориться в головах Высших Духов, когда они не разыгрывают из себя покровителей, а остаются наедине с собой? Чувствуют ли они тоже, что и мы? Чувствуют ли они вообще хоть что-нибудь? Я устало выдохнул. Столько вопросов, на которые мне, наверное, не узнать ответа. По крайней мере, не от этого хитрого Лиса.
- Зачем? - я широко распахнул глаза, удивлённый столь неожиданными звуками в этой предзимней тишине. Что ты хочешь знать, Дух? Разве ты не можешь вырвать этот ответ из моего раскрытого разума? Или тебе хочется услышать? Да, наверняка тебе, как и мне, хочется осознать самого себя посредством понимания других. Хочешь знать, что я? Я тоже хочу знать, что скрывает за собой эта маска скорби. Но увы, мы никогда не сможем постичь сущность другого, как бы ни хотели. Мы слишком разные, как кромешный мрак и пламя, что его разгоняет, хоть и являемся противоположными аспектами одной силы. Однако я отвечу на все твои вопросы, потому что нам и не обязательно понимать друг друга. Достаточно просто быть такими, какие мы есть здесь и сейчас.
- Зачем отрицать свою сущность? - отчего-то я засмеялся. Это показалось странным и неуместным в нашей необычной беседе, но ироничный смысл этого вопроса так и повис в воздухе. Как бы тебе ответить, Дух...
Провожатый задал последний вопрос, и я не смог сдержать горькую ухмылку, которая выдала все мои чувства с потрохами. Ты говоришь о боли так, словно понимаешь что это такое на самом деле. Неужели я ошибался, и мы имеем больше общего, чем ожидалось. Предположения. Догадки. Всего лишь догадки плавали опавшими листьями на поверхности пруда моего сознания. Какие-то тонули, другие оставались на плаву, но так хотелось, чтобы хоть кто-то протянул лапу и достал этот промокший лист, а я увидел бы в нём истину. Но не в этот раз, увы, ибо хозяином той лапы сейчас был Король Лжи и Обмана. Хитрый Лис, но я не ты. Поэтому держи мой лист с поверхности пруда.
- Я не отрицаю свою сущность, нет, - горькая усмешка.
- Ибо моя истинная сущность - это отсутствие её. Пустота, из которой я был рождён, зовёт меня обратно, - я посмотрел в самую глубь пылающих огоньков на месте глаз. Хочу, чтобы ты не услышал, а почувствовал это. Я не должен был существовать, не должен был сгорать от своей неполноценности, не должен был сейчас сидеть и говорить с тобой. Мир знатно посмеялся надо мной, когда сотворил такую шутку, насмешку над естественным порядком вещей. Моя сущность -  это один из бесконечного множества огней в безликой пустоте небытия. Часть меня до сих пор осталась в бессмысленном круговороте энергий, который пронизывает эту Вселенную. Я чувствую её там, на той стороне, отделяемой тонкой гранью между жизнью и смертью. Я жажду вернуться к ней, слиться воедино, не быть безликой тенью, бродящей по ненавистной земле, а раствориться в желанном ничто. Понимаешь, Дух? Я - ошибка.
- Иронично, что этот мир лишил нас того, за чем мы вынуждены бессмысленно гоняться всё отпущенное нам время, - мой тон не был полон сожаления. Наоборот, я говорил с нотками смеха в голосе, потому что и до сих пор мне жизнь казалась глупой шуткой. Просто грёбаной шуткой этой грёбанной Вселенной! Полудух, обречённый на жалкое неполноценное существование, - всем смеяться!
Что-то я снова разошёлся. Нет, не могу я спокойно говорить об этом. Может, потом со временем я научусь псевдосдержанности и холодной отстранённой загадочности, которыми так славятся другие духи. Ах, прошу прощения, я же не из числа, да.
- А вы, Высшие Духи, тоже гоняетесь за чем-то по этому миру? Точнее, за кем-то... Неужели поиск хранимого так важен для вас? - я не надеялся услышать ответ, но попытаться стоило. Мне всегда был интересен этот аспект - хранители и хранимые. Зачем сковывать себя нерушимыми цепями со смертным, когда ты сам воплощение великой мощи? Какой толк отдавать свою жизнь в лапы другого, намного слабейшего? Наверное, мне никогда не осознать, каково это запирать себя в клетке, созданной существованием иного, совершенно не похожего на тебя существа. Да, я презрительно смотрел на волков, желающих заполучить себе хранителя, и жалел духов, которые попали в эту ловушку. Но хотел знать, почему они так стремятся друг к другу. Наверное, это ещё одна ироничная шутка мира - передать бессмертную силу смертным.

Как кот с интересом смотрит на пролетающую мимо бабочку, только лениво шевеля хвостом при этом, так я вглядывался в маску-череп Высшего Духа. Хотя неизвестно было, кто из нас двоих тот котяра, что взирал в своём любопытстве на ничего не подозревающее насекомое. И мне казалось, что результаты не в мою пользу. Я устало выдохнул. Кому понравится, когда с ним играют, как со слепым щенком, да ещё при этом не по правилам? Не знаю, как другие поступили бы на моём месте, но я терпелив. Очень терпелив и ещё больше любопытен, так что игра, в которой я не знаю правил, забавляет меня сильнее, чем обычная беседа старых знакомых.
Я прилёг на прохладную землю, будто маленький волчонок, который пришёл к своему отцу послушать сказку на ночь. Взгляд неотрывно наблюдал за Высшим Духом. Зачем ты здесь? Неужели тебе так наскучило общество твоих рабов? Разве интриги, хитросплетения судеб, коварные замыслы больше не веселят тебя, что ты решил убить свою вечность разговором с недостойной жизни тварью, со мной? Или ты ищешь что-то... Но что? Я не задаю вопросы вслух, ибо для меня не важны ответы сейчас. Лучше ответь на них сам себе, Дух, ибо это куда важнее, чем развлекать тень, которая и не должна была существовать. По крайней мере, от себя, лис, ты правду утаить не сможешь, даже если бы и хотел. Я изнывал от любопытства, и предатель-хвост выдавал моё нетерпение. Не представляю, как другие держатся в ситуации, когда хочется вскрыть собеседнику череп в надежде на то, что там они увидят все его потаённые мыслишки и желания. Жаль, что действительно нельзя так сделать, ведь как бы это упростило общение! Усмехнувшись собственным умозаключениям, я взглянул в горящие глазницы Духа. Знает ли, о чём я думаю? Да, наверняка, и это пугало и ещё больше забавляло одновременно.
Высший Дух заговорил и я сначала не поверил в это, ибо его голос звучал неестественно в этой осенней атмосфере сна и умирания. Но я слушал, внимал каждому слову, стараясь не пропустить ни звука. Длинные уши подрагивали в такт его речи,   словно так они могли уловить едва заметные нотки интонации. Он заговорил о неполноценности, о нашей похожести - духи и тени... Я никогда не задумывался об этом так серьёзно. Были мысли об этом, но они появлялись и исчезали, не успевая укорениться в моём разуме. Точнее, это я вырывал их с корнем, отправляя гнить на задворках сознания. Не хотел признавать, что у нас, несовершенных, мерзких теней, куда больше сходств с духами, которые так презирают нас. Мы так привыкаем жалеть себя, что чаще всего не замечаем открывающихся пред нами истин. Теперь я понимал, что всё это время всего лишь отрицал то, что являлось истиной. Спасибо, Дух, ты открыл мне глаза не только на правду, но и на моё невежество. А после тихой усмешки, которая добавила небольшую паузу в монолог Провожатого, он заговорил снова. И с первых слов мне уже стало не по себе...
Смерть? Я испугался. Действительно первый раз в жизни все мои внутренности съёжились, а громко стучавшее сердце начало покрываться ледяной корочкой ужаса. Я прикрыл глаза, не желая видеть говорившего, ибо боялся услышать слова, от которых выворачивало наизнанку. К горлу подкатил сгусток панического страха, что стало даже трудно дышать.
- Не знаю, встречались ли мы раньше, Один, я не могу распознать полудуха, но вы прекрасно знаете и сами, что там не пустота, - и он их произнёс.
Я застыл, недвижимый. Широко распахнутые глаза неотрывно смотрели в саму глубь двух древних огней. Я не мог вымолвить ни слова, даже забыл, что такое дышать. Казалось, что даже лес не смеет прервать неторопливого ответа Высшего Духа. Всё замерло и вместе со мной продолжало затаённо слушать спокойный голос Провожатого, не издавая ни звука.
- Оборвется ли чье-то существование, аль жизнь, или нет - один и тот же исход. С миром никто и никогда не сольется, он вновь продолжит свой путь, - что ты хочешь сказать, Лис? Говоришь загадками, выдавая правду за ложь или наоборот? Как я могу верить тебе, Дух Лжи и Обмана? А он продолжал рушить всю мою прошлую жизнь, вбивая в меня слово за словом, словно камень, обрушивающийся на мою голову. Он ломал мои мысли так легко, словно это были не убеждения, укреплённые годами, а сухие ветки в осеннем лесу. Всё, что имело хоть какое-то значение, вмиг потеряло смысл. Я не мог предположить в тот момент, что возможно Провожатый лукавит, издевается надо мной, играется, словно хищник загоняет свою жертву в ловушку, а в тайне смеётся и злорадствует. И я верил ему? Да, верил.
- Нет никакого смысла в жизни. Ни у духов, ни у живых, ни у теней... Это круговорот. Бессмысленный, безумный... - я резко сорвался с места, нависнув над маленьким лисёнком, готовый разорвать его в любую секунду. Сухие подмёрзшие листья взметнулись в воздух и плавно осели на холодную чёрную землю, а воздух показался таким плотным, что его можно было рвать когтями. Из глотки вырывалось утробное рычание, пасть была оскалена, обнажая острые клыки.
- Ты лжёшь! - я прокричал эти слова, вложив в них всю свою ненависть и презрение. Меня совершенно не заботило то, что передо мной стоял Высший Дух, который мог жестоко покарать меня за такую дерзость. Мне было настолько плевать на это, что хотелось просто содрать этот череп с наверняка смеющейся морды этого лжеца и одним разом вырвать правду из его бесчувственного, омертвевшего сердца.
- Бессмысленный? Ха! Тогда зачем всё это? Зачем? - мой голос был подобен на истерический не то смех, не то плач. Я отскочил от Провожатого, засыпав его лапы взметнувшимися листьями. Меня трясло, словно тогда была не поздняя осень, а самая лютая зима с завывающим ледяным ветром. Я ни о чём не мог думать, а в голове крутилось только одно - это неправда. Он лжёт. Этого просто не может быть. Ведь какой тогда смысл в этой бессмысленности? Я отвернулся от лиса, зажмурившись так сильно, словно это могло помочь мне забыть эту встречу, как страшный сон. Вот я сейчас очнусь от этого кошмара и всё, что здесь было, окажется нереальным, всего лишь плодом моего безумного воображения. Я дышал глубоко, стараясь успокоить бушующий ураган эмоций, что сметал всё былое простодушие и безмятежность.
Я... - тихий хрип сорвался с моих уст, сил не хватило продолжить без небольшой паузы, где я мог хоть как-то сосредоточиться. Вдохнув, я продолжил: - Я не верю.
Я повернулся к Духу. Больше не было той злости, что яростно вырвалась наружу. Больше не было ненависти, которая заставляла бурлить мою кровь. Только боль. Вселенская боль захлестнула всё моё естество, а затем пришло отчаяние. Всё, во что я верил до этого, обратилось в ничто. С первым появлением меня в этом отвратительном статичном мире я мечтал только об одном - вернуться назад. Туда, где не было ни духов, ни теней, ни волков, ни всего этого... Я мечтал о сладком забвении без чувств, эмоций и мыслей, жаждал той нирваны, которая, как мне тогда казалось, отделялась от меня только гранью между жизнью и смертью.
Передо мной стоял Дух. Я смотрел на него, пытаясь прочесть на ничего не выражающей морде хоть что-то, хотя бы единственный намёк, что это не правда, что это всего лишь злая шутка его сумасшедшего разума. И не увидел там ничего. И это ничего медленно стало перетекать в дыру, где, по идее, должна была находиться моя душа, образует ещё большую бездну, которая, разрастаясь, поглощала меня всего целиком.
- Пожалуйста… - я казался таким жалким, таким маленьким… - Солги мне сейчас. Ты же умеешь это делать.
Я совершенно забыл, что недавно обращался к нему вежливо, с уважением. А сейчас… Это бессмысленно, да? Трещина пошла по стене моего самоуважения, создавая другие больших размеров, пока то, что оставалось от меня прежнего не обрушилось окончательно. Это словно солнце, которое светило изо дня в день, вдруг перестало существовать, погружая весь мир во мрак.
- Скажи мне, что всё хорошо, что всё не напрасно…
Мир вокруг перестал существовать. Всё замерло, оказавшись вне времени и пространства, разделяемое от обычного состояния только этими секундами до его ответа. Не дышу. Не моргаю. Не шевелюсь. Глаза в глаза – я жду. Пустой сосуд, всего лишь оболочка, живущая вот этими секундами до его ответа.
А моё сердце перестало биться…