[NIC]Виталий Домберг[/NIC][STA]смерть оборотня и покой - серебряная пуля;[/STA]

Букетик, конечно, не ахти. Доберман с сомнением повертел в руках купленный им жидкий хризантемовый веник и отправил его на соседнее переднее сиденье. Сойдет. Люська непривередливая. Не только на порог пустит, но и чаем напоит. И с собою рядом уложит. Это не Лена, вокруг которой нужно с месяц ходить кругами, распевая серенады, как гнусавый мартовский кот под окном возлюбленной. И не только распевая, но еще и задаривая подарками... начиная от тех же цветов (к слову, без роз и подступиться не моги) до колец с бриллиантами. К слову, когда дело дошло до кольца, Доберман красочно послал недоступную красавицу по всем известным ему матерным адресам и переключился на Люську. Благо та, не особо избалованная мужским вниманием, была и не особо против.
Да, не королева красоты. Но, в конце концов, ему от нее рожа смазливая нужна? Так... отдых хоть какой-то от всей этой гребаной круговерти. Причем в первую очередь даже не физический, а моральный.
Никакой любви, чисто взаимовыгодные отношения. Ей - возможность хвастаться перед подружками парнем-ментом (пусть тот и появляется от силы раз в неделю), ему - пресловутый отдых. Благо Люська благоразумно разговорами о работе не доставала.
Хотя порой очень хотела, по лицу видно. Но любопытство свое держала в узде, за что ей честь и хвала. Хватило того тумака, который он ей как-то раз отвесил на нервах за невинный вопрос: "Ну что, сколько бандитов посадил мой герой на этой неделе?"
Доберман опустил стекло и сплюнул на асфальт. Снова нажал на кнопку, позволяя осеннему промозглому ветру остаться за пределами автомобиля.
Погодка хреновая. Впрочем, когда под боком у тебя сопит кто-то теплый и уютный - вполне терпимо.
Включил радио, убавив звук почти до минимума. Привычка. Вроде и не совсем в тишине, а вроде и слов не слышно. Тем более если учесть, что от все той хрени, которая в изобилии лилась из приемника по всем каналам, у опера откровенно вяли уши.
Привычно хлопнул ладонью по боку и усмехнулся. Совсем забыл. Пушку же в отделе оставил...
Расслабься, Витя. Сегодня ты гражданский. Наслаждайся покоем и тем, что не нужно сегодня ни гоняться за каким-нибудь грабителем, ни чуть позднее выбивать показания у него же.
Ремень безопасности чуть щелкает, входя в паз. В принципе, раньше Доберман преспокойно ездил и без него. Это теперь сие мероприятие стало необходимым. Иначе срабатывала автоматика, реагирующая на возмутительное отношение водителя к собственной безопасности противным и резким дилиньканьем.
К слову, отключить эту дрянь не вышло. Ни в одном автосервисе.
Автомобиль негромко ворчит, заводясь. За что Доберман любил импортный автопром - за то, что его изделия работают практически бесшумно. Не то жестяное ведро с болтами, на котором он ездил юным сержантом. Да, было время... даже вспоминать не хочется.
Доберман мягко выжал сцепление-газ, одновременно переключая передачу. Глупо, наверное, но новое авто, купленное им неделю назад, вызывало у него какое-то мальчишеское чувство удовлетворения. Большая тачка. Черная. Статусная и дорогая. Мечта юного оперка, только-только хлебнувшего суровой полицейской жизни.
Мечты сбываются, ха. И Газпром тут вовсе ни при чем... главное знать, от кого и как грамотно брать деньги.
Машина трогается, скользя по ухабистому асфальту, как по стеклу. Неторопливо набирает скорость.
Мягкий поворот руля, направляющий автомобиль на соседнюю улицу...
Какое-то странное движение, краем глаза уловленое опером в боковом зеркале...
И смачный звук удара.
Машина дернулась и встала.
Доберман автоматически выключил зажигание. Открыл бардачок.
Потертый и утративший заводской блеск импортный кастет привычно сел на руку. Левую. Еще одна привычка. С нее удар почему-то получался сильнее.
Резким движением открыл дверь, вышвыривая тело наружу. Мокрые камушки обочины противно хрустят под подошвой.
Ну все, ублюдок, тебе хана. Можешь сразу копать могилу.
И поглубже.

Отредактировано Рхан`торр (2017-02-11 15:44:42)

Серый порш. Дорогая штучка, мать твою. Ну погоди, бабуин хренов... ближайшие месяца два он тебе больше не понадобится. Будешь до-олго, мучительно и больно сращивать переломанные кости...
Парень, сидевший за рулем, вылез сам, заставив Добермана ощериться. Не стал ждать, сученыш. Облегчил задачу.
Походка опера становится шире, жесткие железные кольца на руке ощутимо нагреваются, предчувствуя кровавую поживу. И плевать, что это, по ходу, очередной мажорик. И пусть хоть рота адвокатов наутро стоит под дверями отдела, размахивая бумажками и тыча пальцем в описание непоправимого вреда здоровью, нанесенного деточке.
Совсем эти мрази зажрались, давно пора преподать урок хорошего поведения.
С мелкими уродами, подобными этому, Доберман сталкивался не впервые. Последний раз отец сам пришел извиняться за нахамившее дите, справедливо подумав, что проблемы с ментами ему не нужны. Хотя, какой это был мажор... так, мелкая сошка. Сынок хозяина забегаловки на южном конце города. Этому... (подходящего слова не находилось даже среди нецензурных) на порше он и в подметки не годился.
Не только не стоит на месте, но еще и идет навстречу. Легкой штормящей походкой. Бухой или обдолбанный, третьего не дано. Впрочем, капитану на это было плевать. К слову, это обстоятельство только еще больше подогревало и без того клокочущую злобу.
Три шага... два...
То, что последовало за этим, окончательно снесло Доберману крышу.
Щенок полез обниматься.
А затем - еще и целоваться.
Твою мать, этот ублюдок, что, еще и голубой?
Рука сработала быстрее разума.
Левая, ощеренная кастетом, со всей силы жестко впечатывается мажорику под дых. В принципе, с такими ударами надо быть осторожным. Можно и дух вышибить... если попадешь по солнечному сплетению. Только вот на сложные алгебраико-физические расчеты подобающей для использования силы разозленный до крайности опер сейчас точно не был настроен. Бил для того, чтобы выместить злобу и причинить боль. По возможности сильную боль.
Мажорик с диким судорожным кашлем сгибается пополам, так и не увидев удовлетворенного волчьего оскала Добермана.
А от последовавшего за этим столь же жесткого удара коленом в пах и вовсе не устоял на ногах, свалившись на грязный мокрый асфальт в позе эмбриона.
Больно, гаденыш... больно.
Ничего, таким, как ты, эти органы без надобности. Подобные твари вообще не должны размножаться.
Пара (или пара десятков?) пинков добавилась уже как-то сама собой. Кажется, один из них пришелся мажорику по роже. Во всяком случае, после одного из них под носом у того зазмеилась извилистая красная полоска.
Удержаться от продолжения оперу помогло, наверное, лишь чудо. Иначе не скажешь. Ведь, как известно, человека, который, находясь в состоянии ярости, от души метелит кого-то ногами, остановить практически невозможно. Не говоря уже о том, чтобы он притормозил сам, без постороннего вмешательства.
Хватит с него, Доберман. Хватит. Мертвые денег не платят.
А их на ремонт твоей тачки уйдет ох как прилично...
Последний пинок, уже больше для порядка, чем действительно от души.
Убедившись, что щенок никуда не удерет - не в состоянии просто физически, Доберман подошел к его машине. Открыл дверцу. Бегло оглядел салон.
Оба-на.
Пушки - детям не игрушки...
Пистолет отправляется в задний карман. Левый ствол не помешает никогда. Вещь нужная.
Наркоту Доберман в порше искать не стал, хотя и прекрасно знал все места, куда ее обычно в машине ныкают. Смысла нет. Будь она, этот ублюдок уже валялся бы сейчас в наркотическом коматозе. Удержать наркомана от принятия дозы, находящейся в прямой доступности - надо постараться.
В бардачке - пусто. Ни документов, ничего. Ни-че-го.
- Проедем-ка, сволочь, с тобой в отдел... - с какой-то хищной насмешкой произнес капитан. Впрочем, больше для себя, чем для мажорика. - Для выяснения личности...
Кстати, позади как раз послышалось шевеление...
Обернуться. Встретиться взглядом с криво усевшимся на асфальте пареньком.
И вновь поддаться нахлынувшему приступу злости.
Щенок не успевает и возмущенно пикнуть.
Доберман хватает его за шкирку, вздергивая на подгибающиеся ноги.
И с неимоверным удовольствием припечатывает дверью его же порша поперек тощей тушки.
На, добавочки, раз основного блюда не хватило, чтоб нажраться...

Отредактировано Рхан`торр (2017-02-08 19:30:33)

- Зачем тебе моя личность? Тебе деньги нужны? Избил? Успокоился?
Гляньте-ка на него. Хозяин жизни хренов. Скоро легкие выплюнет вместе с кашлем, боль нутро рвет полосующей волчьей хваткой, а все туда же. Гонору столько, что на кучу народу хватит, и еще останется.
- Деньги, щенок? - Доберман наклоняется, не моргая смотря в глаза с расширенными зрачками. Презрительно сплевывает в сторону, не заботясь о том, куда угодит - на асфальт или же мажорику на ногу. - Много ты их за свою жизнь заработал, чтобы так легко раскидываться. Батины, небось? Так и думал... Пошел ты к черту со своими подачками, - с ледяной брезгливостью выдыхает прямо в лицо и поднимается. На губах столь же холодная улыбка. Едва заметная и слегка походящая на оскал пса, взявшего верный след. - По-другому отработаешь.
Наркушу уже ломать потихоньку начинает, невооруженным взглядом видно. А еще через пару часов он родную мать на органы за дозу продаст. Вот тогда и можно будет с ним поговорить.
Сначала по-хорошему. А там уже - как пойдет.
Оперский арсенал о-очень богат. Рано или поздно что-нибудь да найдет свой отклик у пациента. А вместе с ломкой они сделают свою работу еще быстрее.
Дело стоило подобного маленького отступления от закона. Дилер никогда не помешает. В их небольшом городке за такую крупную рыбку можно получить очень солидную премию... если, конечно, эту рыбку удастся выловить... а такой шанс предоставляется редко. Слишком уж эти твари осторожны.
Мобильный телефон к левом кармане джинсов залился стандартной трелью. Люська. Доберман не глядя нажал на кнопку сброса звонка и отключил звук. Не до нее сейчас.
Поймет, не в первый раз.
Щенка придется везти на своем авто. Помять-то тачку этот ублюдок помял, но вряд ли настолько, что она будет неспособна даже сдвинуться с места.
- Океей, в отдел так в отдел. Дядечка, а вы знали, что в чужую машину без разрешения лезть ни-ни?
Злоба, уже вроде было угомонившаяся, от этих слов вновь поднимает голову.
Пинок в грудь, по ребрам, отправляет недоноска назад, на асфальт.
- Чужую машину тоже водить нельзя, - в голосе нескрываемая насмешка. Типичный нарик, слова быстрее разума. И полностью атрофированное чувство страха. - И в чужую тачку въезжать - тоже, - сопровождается еще одним пинком по ребрам.
- Вставай, падаль.
Снова нагнуться, грубо вздернуть на ноги. Заломить руку, чтобы даже мысли не было дернуться. А если и возникла, то быстро потонула в багровом облаке боли.
Доберман подтащил мажорика к правой стороне машины, небрежно толкнул, заставляя сползти по крылу на землю. Окинул критическим взглядом и усмехнулся.
На пару минут без присмотра оставить можно спокойно.
Полез в свой бардачок. Закинул туда реквизированный у нарика пистолет и  свой кастет. Порылся, раздвигая содержимое.
Выудил наручники.
В принципе, он планировал использовать их сегодня несколько по-иному... но и сейчас они весьма кстати. Браслеты не повредят, мало ли что взбредет в голову наркоману.
- Спорю, таких украшений ты еще не носил. Не золото, звиняй. Или платину предпочитаешь?
Одна половина защелкивается на правом запястье мажорика. Вторая, после того, как Доберман, вновь подняв его на ноги, толкает парня на переднее сиденье - на поручне над окном.
Опер захлопывает дверь, не обращая внимания на то, остались ли между нею и крылом какие-либо части тела нарика. Усаживается сам на водительское сиденье. Пристегивается. Заводит.
Мотор неохотно, но начинает ровно ворчать. Хорошо. По крайней мере, до отдела он сегодня доедет.
Доберман уже было трогает рычаг переключения передач, но, вспомнив, косится на мажорика. Щелкает его ремнем безопасности, перетягивающим щуплую грудь, словно орденская лента.
Теперь другое дело.
Долбаная автоматика вопить не будет.

Отредактировано Рхан`торр (2017-02-08 19:36:40)

Парень что-то сипит сквозь едва приоткрытые губы. Нет сомнений, ему самому кажется, что он говорит очень громко и вполне даже понятно. Только вот Доберман ни единого слова не разобрал. Да и не пытался, если честно. И без того уже слишком много внимания он уделяет этому нарику.
Собственно, именно поэтому мажорик и не огреб от него в очередной раз еще до того момента, как оказался в машине. Хотя - нутро чувствовало - было, за что.
Радуйся, гаденыш. Повода для рукоприкладства достойного нет.
- Мне можно сигареты?
Прозвучало более разборчиво. Хоть и видно, что это стоило юному наркоману больших усилий.
Вопрос вполне невинный, на взгляд опера. Ладно. Значит, и ответ будет чисто словесный.
- Не курю.
Чистая правда. С тех пор, как с огромным трудом бросил это дело три года назад. С тех пор даже в руки сигареты не брал. Иначе во второй раз - точно не остановится.
И тебе не советую, - с усмешкой закончил он про себя фразу. Не вырвавшуюся наружу лишь по причине ее откровенной банальности.
- Ты так и оставишь ее на проезжей части, товарищ полицейский?
Доберман даже не поворачивает головы в сторону, в которую показывает трясущаяся в все усиливающейся дрожи рука наркомана. Что там находится, он и без того знает прекрасно. Серый порш с изрядно помятым передом.
- Эвакуатор заберет, - кстати да, спасибо мальчишке, что напомнил, хоть это даже звучит смешно. Надо будет позвонить знакомому гайцу, пусть пристроит авто на штрафстоянку. И включит счетчик за ее простой там по полной. - И, полагаю, - откровенная насмешка, - в твоем состоянии "товарищ капитан" выговорить будет легче. Хотя и, какой, на хрен, ты мне товарищ.
Переключение передачи с нейтралки, мягкое нажатие на газ...
Авто трогается с места, болезненно дергается и застывает, зажигание выключается само собой.
- Сученыш... - ладони раздраженно ударяют по рулю, буквально в сантиметре от клаксона. Поворот головы к придавленному ремнем безопасности мажорику на соседнем сиденье. Хриплый выдох через сжатые челюсти.
Ублюдок еще и лыбится. Аж кулаки чешутся.
- Водишь паршиво?
Мажорик быстро зажимает ладонью рот, болезненно вглядываясь в сузившиеся и заледеневшие глаза опера. Картина маслом "Ай, вырвалось..."
- Не паршивее тебя, кенгуру обдолбанный...
Тихий щелчок отвлекает, перебивает желание как следует врезать по зубам.
Две пары глаз одновременно уставляются на открывшийся бардачок. Неплотно закрыл, видимо. Вот он сейчас, когда машина дернулась, и распахнулся.
Выставив на всеобщее обозрение свое содержимое.
Пистолет, реквизированный у мажорика, лежал на самом верху, поблескивая вороненой сталью. В прямой досягаемости для левой руки юного наркуши.
Доберман не стал хлопать бардачком, выхватывать оружие из-под рук паренька и прочая. Пистолет сейчас безопасен, как детская кукла, сделанная по всем ГОСТам. Обойму (к слову, почти полную) он вынул еще в самом начале, сунув в застегивающийся карман куртки, поближе к телу. Даже если и схватит, и нажмет на курок... эффект от этого будет, как от воробьиного пуканья.
Но мальчишка за своей игрушкой не рванулся. Лишь чуть наклонился, щурясь и оттянув ремень безопасности.
Не выпрямляясь, поднял глаза.
От их выражения, несмотря на явно все усиливающуюся ломку, довольно осмысленного, опер едва не поперхнулся.
В глазах мажорика была угрюмая укоризна.
Нда? Действительно?
Ты всерьез считаешь эту игрушку, на которую у тебя даже нет документов, своей?
Если бы в его укуренной черепушке нашлось бы хотя бы количество мозга, достаточное для того, чтобы не раскрывать пасть - капитан бы проигнорировал этот инцидент.
Но мажорик ее открыл.
И слушать, что сейчас скажет это укуренное существо, Доберману хотелось меньше всего.
Проще сразу пресечь саму попытку что-либо вкякнуть.
Резкое движение.
Голова мажорика полубоком ударяется о пластик салона в области чуть выше бардачка. Рука, остающаяся пристегнутой к поручню, немилосердно при этом выкручивается, наверняка причиняя своему хозяину изрядную боль.
Но эта боль - ничто по сравнению с той болью, которая последовала за мерзким хрустом, с которым переламывается хрящевая ткань носа.
Не рассчитал, бывает.
Что же, осечки у всех случаются...

Отредактировано Рхан`торр (2017-02-10 13:00:22)

- Я даже ничего не сказал... Поэтому, как меня заберут - тебе придется мне его отдать.
Гнусаво и не слишком разборчиво, однако капитан прекрасно понимает, что говорит мальчишка.
Кажется, или прорезавшаяся в голосе мажорика обида и в самом деле вызывает какое-то чувство удовлетворения?
Ну вот, уже почти как человек разговаривает. Без издевочки в голосе, и уж тем более без гонора. Спустился наконец со своих небес на бренную землю, хоть и пришлось для этого изрядно покоцать крылышки.
Похоже, правду говорят, что боль отрезвляет. Не представлялось только, что она способна еще и заставить оборзевшего наркомана адекватно оценивать ситуацию. И поступать соответственно.
- Личность установим, проверим, есть ли у тебя лицензия, сверим номер на пушке, - опер снисходит пусть до лаконичного, но все же объяснения. - Все совпадет - отдам.
В повисшем затем в салоне автомобиля молчании звонок телефона звучит особенно резко. Опер покосился на сидящего на соседнем сиденье. Прищурился.
Небрежно вытащил за торчащий наружу край дорогой телефон из его кармана. Поизучал пару секунд. Хмыкнул. Звонилка-то под стать порше...
Ничего не говоря, закидывает его в бардачок, на сей раз, правда, проверив, закрылась ли дверца как следует. Телефон все еще продолжает вопить, но уже приглушенно. А через полминуты и вовсе затыкается.
Пальцы уже снова сжимаются на ключе, вставленном в замок зажигания, но Доберман медлит. Убирает руку и поворачивается к мажорику, хмуро его разглядывая.
Вид-то нетоварный. Непорядок.
Еще сержантом он усвоил простое правило: по лицу и рукам - то бишь, по тем участкам тела, где последствия будут заметны сильнее всего - не бить. А еще лучше - бить так, чтобы и вовсе не оставлять никаких синяков и ссадин.
Время отмотать назад не получится, остается лишь слегка подправить то, что имеется на данный момент.
- Руку убери.
Нет, это не просьба. Лишь сухой тон приказа. Дав парню несколько секунд на то, чтобы врубиться в смысл сказанных слов, Доберман окончательно устает ждать и отводит его руку от носа сам, по обыкновению, не сильно церемонясь. С кривой усмешкой прицокивает, разглядывая результат соприкосновения носа с жестким пластиком.
- Не дергайся. Иначе еще добавлю.
Предупреждение сделано, и то, следовать ему или нет, отдано целиком на откуп разумности мажорика.
Бегло оглядывает повреждение. Нос слегка свернут набок, щедро жалуясь на свое плачевное состояние сочащейся из него кровью. Вон, рукав рубашки, которым юный наркоман его прикрывал, уже украшен солидных размеров красным пятном.
Опер быстро, не давая пареньку сообразить, что происходит, взял его за окровавленные крылья носа и достаточно резко дернул, ставя хрящ на место.
Отвел руку, небрежно вытирая кровь с пальцев о его же рубашку.
Вот теперь ровно. Почти как было.
Заводит машину, трогается, подсознательно ожидая, что та снова встанет. Но авто довольно-таки бодрячком двигается вперед. Успокоенно выдохнув, капитан чуть притапливает педаль газа. Если все нормально, то и нечего ползти черепахой.
Достает из кармана свой старый, хоть и сенсорный, "самсунг". В принципе, на возраст этого телефона капитану всегда было плевать. Работает, и ладно. Во-первых, он использовал его лишь для звонков, фотографий и прочая - навигация, игры и прочая лабуда ему были без надобности. Город Доберман и без того знал хорошо, а к мобильным игрушкам относился с легким презрением. А, во-вторых, это не бандура, больше походящая по размеру на планшет. Влезет в любой карман, и мешать при том же беге не станет.
Отыскивает нужный контакт и набирает. Прикладывает к уху и слушает гудки, одной рукой удерживая руль.
Игнатюк как раз сегодня дежурить должен...
Гаишник отзывается не сразу, но наконец капитан слышит его чуть хрипловатый голос:
- Да, Вить. Слушаю.
- Здорово, Серег, - оглядывается на паренька, убеждаясь, что тот сидит тихо, и снова возвращается к разговору. -Помощь твоя нужна. У меня тут эксцесс небольшой произошел, по твоему профилю. Тачку помяли. Я этого товарища сейчас в отдел везу, разбираться будем. Заберешь его авто на свою штрафстоянку?
- Не вопрос, - Игнатюк явно обдумывает просьбу, прежде чем ответить. - Где тачка? И сколько подержать просишь?
Доберман выруливает на основные улицы. Час пик уже миновал, но машин на дороге все равно не так уж и мало. Приходится перемежать разговор с частыми поглядываниями в зеркала.
- Тачка на перекрестке Новой и Уланова. Серый порш с помятым передом. Номер тебе не нужен, сомневаюсь, что за углом стоит еще один такой же. По срокам... уточню позже, окей? Сделаешь?
- Сделаю, - в голосе лейтенанта слышна легкая усмешка, - Будешь должен.
- Буду, - усмехается в ответ Доберман, тормозя на загоревшемся красном сигнале светофора. - Ладно, бывай.
- Бывай. Нарушителю твоему привет.
Капитан усмехается и отключается.
Поворачивает голову к юному наркоману.
Вряд ли он сейчас, конечно это услышит... но передать надо.
- Тебе привет от государственной автоинспекции.
Красный сигнал сменяется зеленым, и опер убирает телефон в карман.
Сворачивает с проспекта на улицу, тускло освещенную фонарями. Самый короткий путь до отдела. Лучше нырнуть здесь, чем попасть еще под два светофора.
Достает телефон вновь. На пару секунд задумывается и решительно набрасывает смс Люське, глядя поочередно то на дорогу, то на тускло светящийся экран.
"Не могу приехать, выдернули в отдел."
Лаконичная отмазка, позволяющая без особых проблем оправдать свое отсутствие.
Подумав пару секунд, Доберман дописал внизу:
"Прости".
И нажал на отправку.
Ворота родного отдела тускло синеют в полумраке. Но опер не стал возле них останавливаться. Там везде камеры, как и, справедливости ради, возле парадного входа.
А вот возле заднего, использующегося только сугубо своими...
Автомобиль ныряет во дворы, крутится, тяжко перезжая через натыканных через каждые пять метров "лежачих полицейских" и наконец останавливается возле глухого забора и ржавой высокой калитки.
И не скажешь, что за ними - отдел полиции, верно?
Доберман заглушил мотор и вышел из машины. Подошел к калитке, просунул руку в округлую дыру в ней.
Нащупал запор и сдвинул его вверх. Распахнул калитку.
Вернулся к автомобилю, открывая пассажирскую дверь.
Включил свет над передними сиденьями, вставил ключ в наручники, с щелчком раскрывая половину, приковывающую мажорика к поручню.
- Вылезай. Приехали.

Отредактировано Рхан`торр (2017-02-10 17:58:33)

- Не могу...  мне больно.
Да уж еще бы...
И глазки сразу так опустил. Нет, Доберману эта ипостась нового знакомого определенно нравилась куда больше предыдущей.
И молвил вдруг кенгуру обдолбанный  человеческим голосом: "не бей меня, я еще тебе пригожусь..."
Щелкнул второй половиной наручников, убирая браслеты и ключ от них в карман. Все равно никуда не денется. Не в состоянии просто.
Раскрыл дверь пошире.
Порылся в бардачке, извлекая из него телефон мажорика и травмат.
- Пошли, Лис Кенер...
Имя тот, конечно, назвал ему ненастоящее. Погоняло, скорее всего. Хорошо еще, что не Дюбель или Хлыщ, довольно приличное досталось...
И, надо сказать, юному наркоману оно довольно-таки неплохо подходит. Худощавый, не слишком высокий. Как пить дать Лис.
Только рыжих волосенок не хватает. Вместо них голубые. Крашеные. Цветок цикория, блин. Еще б в розово-зеленые полосы размалевал.
Хотя... оперу были известны люди, носящие довольно необычные имена на самом деле. И, как правило, оказывалось, что их родители были истыми коммунистами. Вот и у этого нарика, может, тоже... И никакая он не рыжая нахальная зверюшка, а всего-навсего Ленин И Сталин. Как тот же Владлен, например - Владимир Ленин.
Доберман в  своем понимании довольно-таки аккуратно вытащил мажорика наружу, перехватив его за локоть. Еще грохнется на пороге, тогда нос второй раз чинить будет уже точно бесполезно.
Захлопнул дверцу, не глядя нажал на брелок сигнализации.
- Двигай.
Отпускать локоть подопечного он не стал, продолжая жестко его поддерживать. Паренек и без того шел настолько штормящей походкой, что можно было бы подумать, что он возвращается домой с весьма бурно проведенной вечеринки. Самостоятельно в калитку он точно не впишется. Скорее - в кирпичную кладку забора.
Провел его в проем, заботливо отгородив второй рукой от соприкосновения с ржавыми петлями.
Захлопнул калитку и вновь опустил запор, на несколько секунд оставив мажорика в попытках самостоятельно цепляться за сохранение вертикального положения.
Снова подцепил за локоть, не давая и без того настолько медленно, что его хотелось подпиннуть, идущему юному нарику отклоняться от прямого маршрута неровной асфальтовой дорожки, усыпанной слежавшимися мокрыми листьями.
Вот наконец и задняя дверь. По обыкновению запертая на замок. Обычная практика для всех российских дверей, носящих гордое название "пожарный выход".
Одной рукой уткнув мажорика лбом в стену (чтобы не упал), достает мобильный.
Набирает номер и вслушивается в гудки.
И, когда на том конце берут трубку, заговаривает сразу, не дожидаясь дежурного "алло".
- Лева, здорово. Открой заднюю дверь. У меня тут клиент внештатный, под твои камеры попасть, сам понимаешь, желания нет. Все, отбой.
Приходится подождать пару минут, прежде чем дверь наконец распахивается. На пороге - невысокий очкастый субъект в кителе с  погонами старшего лейтенанта.
С интересом окидывает их странную парочку взглядом.
Со знанием дела прищелкивает языком.
- Крепко ты его...
- Выбесил, - лаконично ответил капитан. Желания объяснять прямо сейчас, что, как и зачем, у него не было. - Допросная свободна?
- Свободна, - старлей отодвигается, освобождая проход. -  Пошли быстрее. Сам понимаешь, если какой звонок будет, а дежурный не ответит, мне по шапке настучат знатно.
Доберман косится на мажорика.
- За "быстрее" не ручаюсь, - с некоторой усмешкой ответил он. - Ладно, все, передохнул, - а это уже наркоману, - теперь время снова пошевелить ножками.
Лева запирает дверь за их спинами. Доберман, не дожидаясь, пока коллега закончит, ведет мажорика вперед, по пустым, залитым тусклым светом полуперегоревших ламп коридорам.
Останавливается возле поворота, за которым - дежурка и обезьянник.
Лева, кряхтя, обходит их компанию, заходит за стекло каморки дежурного. Незаметно, загораживая спиной от холодного глаза камеры, снимает со щитка ключ от допросной.
Косится на телефон, удостоверивается, что за время его отсутствия никаких звонков не было, и возвращается к ожидающему его Доберману.
- Держи. Тебе надолго, или чисто для разговора?
- На пару часов, - хмыкает в ответ капитан. - Пусть посидит немного. Разговаривать с ним сейчас смысла не вижу. Проблем не составит?
- Да какие там проблемы, - отмахивается старлей. - Никаких. Пусть сидит, главное, чтобы утром его здесь не было.
- Ну, это я тебе обещаю.
Лева хмыкает и, разворачиваясь, уходит по коридору. Капитан усмехается.
Доберман прекрасно знал, что старлей любопытен до жути. Но так же знал и то, что дежурный понимает, когда можно задавать вопросы, а когда не время.
Ничего, удовлетворит он еще свое любопытство. Все равно они еще часа два чаи будут гонять, пока этого кенгуру окончательно ломка не прижмет...
Открывает допросную, окидывает взглядом. Прищурившись, смотрит на забытые кем-то на столе листки и ручку.
Хрен с ними, пусть лежат. Ручкой вены вскрыть проблематично, равно как и причинить какие-либо травмы другому. Пусть поиграется. Порисует там, самолетики поскладывает...
Заводит мажорика внутрь, припирая к стене. Бегло обыскивает, хлопая по карманам.
На стол ложатся полупустая зажигалка, записная книжка и какой-то замызганный листок, судя по всему, из этой самой книжки вырванный.
Негусто. Впрочем, оно и лучше.
Доберман толчком усаживает паренька на одну из скамеек, прикрученных к полу.
- Посиди пока. Позднее переговорим.
Более не обращая на него внимания, сгребает со стола вещи и выходит в коридор. Поворачивает в замке ключ.
Бегло изучает листок. Номер телефона какой-то. Надо будет пробить по базе, узнать, кому принадлежит. Как стать, может, даже беседа с мажориком не потребуется.
Записная книжка. Доберман открывает ее на первой попавшейся странице, чуть щурясь от плохого освещения.
"Космос" - 99-55-98. Делать здесь нечего. Уровень ниже плинтуса, да и заведующий та еще дрянь.
Перелистывает сразу через десяток. На самом верху, не слишком аккуратным почерком:
BarDuck. 23-45-36. Бармен, сука, надул на приличную сумму. Стаканы хитрые...
И так далее и тому подобное.
Клубы, судя по всему. И краткие характеристики оных.
Надо будет полистать поподробнее. Как знать, какая информация всплывет из этих строчек.
Ладно. Сначала - чай.
Тем более, что Лева там наверняка уже весь извелся в ожидании подробного рассказа.

Отредактировано Рхан`торр (2017-02-11 18:31:04)

Чай у Левы всегда был хороший. Не та дрянь в пакетиках, больше походящая на мелко перемолотую пыль. А настоящий, травяной. Смесь мяты, чабреца, душицы и еще каких-то растений, в которых Доберман, как истинный городской житель, разбирался фигово. Впрочем, названия были без надобности. Вкусно, точно натурально и без ГМО - все, больше ничего и не надо.
Опер лениво допил чашку. Взболтал, глядя, как на дне кружится осадок - мелкая травяная пыль и пара крупных сморщенных листочков.
Лева косится на часы, показывающие уже почти одиннадцать.
- Надо б твоего постояльца проведать, - замечает старлей. - Долго уже сидит. Кабы не учудил чего.
Капитан растягивает губы в чуть ленивой ухмылке сытого зверя. Ловко выхватывает сушку из пиалы, которую рачительный Лева уже собирался убрать со стола.
- Да что с ним будет, с этим наркоманом. Ломает, небось, сейчас. Не в том состоянии, чтобы чудить.
- Смотри, - тянет дежурный. - Мне ребята с соседнего отдела рассказывали, что у них один такой же вот упырь чуть вены себе прямо в допросной не вскрыл. Гвоздь из плинтуса умудрился выдрать, представляешь?
Доберман морщится. Он тоже слышал эту байку, только вот был склонен считать ее плодом фантазии одного из тамошних ребят. Фантазия у Кравченко всегда была отменной, только вот не всегда применялась, когда нужно.
Но старлей прав. Надо бы проведать этого мажорика.
Мало ли, окочурился уже. Всякое бывает...
- Спасибо за чаек, Лев, - буднично ставит чашку на стол. - Пойду-ка и впрямь гляну, что он там поделывает.
Со скрежетом отодвигает стул и выходит из дежурки.
Подходит к глухой двери допросной, прикладывает к ней ухо, прислушиваясь.
Тишина. Либо и впрямь откинул копыта, либо просто сообразил, что буянить сейчас смысла никакого не имеет.
Ключ с неприятным, царапающим слух звуком поворачивается в замке. Который год уже просят начальство если и не заменить эту гребаную дверь, то хотя бы сделать что-то с замком. Бесполезно. Им хоть кол на голове теши - все равно никак не среагируют.
Взгляд первым делом падает на стол. Пустой. Ни тетрадки, ни ручки не было. Сожрал, что ли?
А, вот и сам арестант. Сидит в углу, уткнувшись лбом в поджатые к груди колени. На появление опера он никак не отреагировал, словно тот был так - всего лишь невинным солнечным лучиком, прозрачным и невесомым.
Впрочем, оголтело подходить к нему Доберман не стал. Пес его знает. Ведь, как известно, тот же незабвенный Шерлок Холмс кололся потому, что считал наркотики средством, обостряющим умственные способности. Что же, действительно. Наркоманы порой действительно могли дать фору многим в плане изворотливости и какой-то злобной хитрости. Никогда не поймешь, что у них на уме.
А уж доверять такому... уже не человеку и вовсе - чистое самоубийство.
Постояв пару минут на пороге и настороженно, словно сторожевой пес, отслеживая телодвижения мажорика (которых, справедливости ради, попросту не было), опер подошел ближе.
Присел на корточки, наклонив голову набок.
Ноль реакции.
Пощелкал пальцами возле уха. Затем возле другого.
Картина прежняя. Статуя "жертва ментовского произвола".
- Эй, Лисятина, живой?
Молчание.
Хмыкнув, капитан поднялся. Постоял с полминуты.
Пнуть, что ли, слегка? Авось, так дойдет.
Он уже было намерился привести этот нехитрый план в исполнение, когда взгляд упал на исчирканные листки бумаги, валяющиеся в противоположному углу.
Бросив контрольный взгляд на паренька, Доберман поднял эту кучку бумаги, по пути сообразив, что это - то, во что превратилась лежавшая на столе тетрадь.
Перелистнул нещадно измызганные и исчирканные страницы.
Наткнувшись в самом конце на выведенное дрожащей рукой:
84563987098. Чуть ниже, крупнее, неразборчиво и с неоднократным подчеркиванием - заберут.
Папашкин телефончик небось дал. Чей же еще...
Какой-то адрес и еще чей-то номер. Доберман прищурился, прикидывая, где находится эта улица и что расположено в указанном доме.
Клуб вроде бы какой-то... и нахрена он ему нужен?
Третий телефончик. Подписанный довольно скромно и коротко.
Лис.
Ндаа... капитан уже ни хрена не понимал, что здесь творится.
Бросил взгляд на продолжающего изображать эмбрион мажорика. Сплюнул в сторону. От него сейчас никакого толку. Сомнительно, что он сможет хотя бы услышать вопрос, не говоря уже о том, чтобы сказать что-то в ответ.
Ладно, хрен с ним. Сдать родителям. И пусть он попробует доказать, что его избили не гопники в подворотне, а мент.
Подхватывает мажорика за шкирку, выволакивая его, как мешок с картошкой, из допросной. Тот не сопротивляется, повиснув мертвой тушкой.
Усаживает на сиденья для посетителей в коридоре. Порядок. Так смотрится гораздо лучше.
Достает телефон и, поглядывая на измызганный листок, быстро набирает незнакомый номер.
Гудки... долгие. Человек на другом конце провода явно чем-то сильно занят. Или же попросту не желает брать трубку.
Но наконец телефон все же оживает.
Опер перехватывает трубку поудобнее.
- Алло. Полиция. Капитан Домберг беспокоит. У нас тут человек сидит, который дал ваш номер. Сказал, что вы можете его забрать и подтвердить личность...

Отредактировано Рхан`торр (2017-02-12 17:12:06)

- Сбрось!
Признаки жизни мажорик подал весьма неожиданно. И этой самой жизни в его тушке хватило на то, чтобы сипло прошептать это короткое слово, а сказать его довольно громко и отчётливо.
"Сбрось"? У него там что, все серое вещество мозга героином заменялось? Сначала сам даёт номера, а потом ещё и не хочет, чтобы по ним звонили...
Капитан покосился на мажорика, сжав зубы. Не будь у него сейчас в руках телефона и собеседника на другом конце, который вот-вот возьмёт трубку...
Отвечает. И пока что слушает то, что ему говорит незнакомец, представившийся капитаном полиции.
То, что происходит следом, надо сказать, капитана изрядно удивляет.
Паренек умудрился не только самостоятельно подняться, но и даже преодолеть разделяющее их небольшое расстояние, не врезавшись при этом носом в стену. Стоит вот рядом, пошатываясь. Глаза - как у Хатико. Хорошо так покурившего запрещенный законом табачок Хатико.
- Или скажи ему хотя бы имя, или он сам сбросит.
Кажется, или во все ещё продолжающем гнусавить голосе слышно что-то, похожее на откровенную мольбу?
Просьбу капитан игнорирует. Сейчас одно в башке, через секунду - другое. Пора бы уже научиться принимать окончательные решения. И отвечать за последствия их исполнения.
Не прерывая разговора, берет мажорика за плечо, с нажимом усаживая на прежнее место. Сиди уже...не рыпайся.
- Представился как...- здесь Доберман не удержался от хмыканья. Ну не верит он, что "Лис" - настоящее имя этого чудика, не верит. -Лис Кенер. Знаете такого?
Выслушивает ответ, удовлетворенно кивает. Бросает беглый взгляд на юного наркушу.
- Тогда подъезжайте на Ленинскую 64. Где отдел полиции. Даже если не знаете, где это, отыскать несложно, ворота на красной линии находятся.
И откуда вдруг такая обреченность во все ещё неестественно расширенных зрачках?
- Хорошо. Ждём.
И нажимает на клавишу завершения вызова.
Сует телефон в карман, попутно натыкаясь на наручники. Чёрт, не туда. Не лето. Телефон - в джинсы, браслеты - в куртку.
Подумав, застегивает клапан на кармане. Необходимости в этом, конечно, особой нет...но так как-то надежнее.
Устали проведя плечами (как-никак, в это время он давно бы уже принял горизонтальное положение, послав к веру весь мир, находящийся за пределами кровати...), подходит к прикрепленым к стене сиденьям. Садится через одно от мажорика, прислонившись затылком к стене и вытянув ноги.
Как же все-таки он уже задолбался.
Хреновый день. Все один к одному. Проблемы с отчетами. Ушедший прямо из-под носа грабитель. Машина. Этот сученыш, чтоб ему больничная палата санаторием не казалась...
Не поворачивая головы произносит:
- Ну и что это сейчас было?
Хочется уже просто сбагрить этого упыря с глаз долой, и все. Вытрясанием денег на ремонт машины можно озаботиться и позже. Тачка все равно на штрафстоянке и без ведома и санкции Игнатюка никуда оттуда не денется. А установить её хозяина - проще простого. Серых поршей в городе не так много. Да и левые номера на такие машины ни один идиот вешать не станет.
Вспоминает о записанных в останках несчастной тетради адресе и номерах. Вытаскивает их, разворачивая.
Ладонь рвётся скомкать и вышвырнуть подальше, но разум подсказывает, что опрометчивых поступков совершать нельзя. Хватит. И без того уже годовой лимит превышен...
- Раз уж ты зачем-то все это накарябал...- голос ровный и практически безжизненный. Доберману уже и впрямь пофиг, что ему ответят. И ответят ли вообще. - ...то, может, и разъяснишь заодно, что это такое и нахрена оно мне сдалось?
Ведь и ежу же ясно, что паренек сделал все эти записи именно для него. Не для Левы же, в самом деле... узнать бы, правда, ещё с чего это он такой добренький вдруг...
Молчание повисает как-то само собой. Доберман прикрывает глаза, но, тем не менее, продолжает наблюдать из-под ресниц. И наблюдать достаточно внимательно.
Расслабиться полностью  в этом мире можно лишь в одном месте - у себя дома за закрытой на замок дверью. Да и то не всегда.
И уж тем более не здесь и не сейчас.
От наркомана всего можно ожидать.

Отредактировано Рхан`торр (2017-02-12 19:16:30)

Работа была в самом разгаре и совсем не важно, сколько времени на часах. Разговор с бизнес партнёром не клеился. И нет, дело было даже не в том, что он старался увильнуть от своих обязанностей, он старался стащить у меня миллиарды долларов, и мне совершенно не хотелось терять корпорацию. Со спокойным выражением лица выслушиваю его заявление, о том, что он просто хочет компенсацию за гибель своих людей и что каких-то семнадцать миллиардов не стоит того, чтобы разрывать с ним контракт. Нет, я не собираюсь с тобой и дальше разводить эти нюни, киваю своим людям, и те со вздохом облегчения покидают конференц-зал. Смотрю на стеклянную дверь, где они тихо начинают перешёптываться. Ни чего страшного, сегодня последний день и завтра они смогут отдохнуть спокойно со своей семьёй, порадоваться жизни. Офисные работники, такие интересные люди. Они даже не задумываются, что происходит за этими хрупкими дверьми, когда их нет рядом.
- Альфред, я тебе говорил, что бывает с теми, кто крадёт у меня. Ты посмел тронуть моё, и ты поплатишься за это. – Не обращая внимания на его лепет, выключаю связь, усмехаясь, ему осталось жить не долго, так что можно не беспокоиться о нём. Вычислить его было трудно, пришлось напрячь все службы, даже мусоров, но они не смогли понять, кто же ворует деньги корпорации. Потратить два миллиона, чтобы нанять хакера, обычного мальчишку, который нашёл мне эту сволочь за пару часов. Хороший мальчишка, теперь работает у нас в отделе. Ни чего сложного, парочка дел и он в теме. Слышу голос секретаря, женщина, вроде хорошая, знаю её давно, она когда-то приносила кофе и почту, теперь вот личный секретарь.
- Здравствуйте капитан Домберг, вы позвонили в компанию Immortalitatem. Подождите пару минут, я подсоединю вас к генеральному директору. – Моя милая компания. Даже если меня не станет, она продолжит занимать первое место среди других компаний. Поднимаюсь из-за стола, подходя к ней, она успела открыть ноутбук и найти всю информацию о полицейском, странный он, не вызывает доверия. А мальчишки сегодня нет. Чтобы посмотреть всю базу. Плохо конечно, но всё же. Захожу в свой кабинет, снимая трубку.
- Я вас внимательно слушаю, Домберг. – Нет желания обращаться к этому человеку ка положено, да и ни когда я к ним так не обращался. Всегда считал их мусорами, даже высшие инстанции так их воспринимают, обсуждая их, когда тех не видно. Но они чаще всего лишь путаются под ногами в наших разборках. – Да, я знаю этого человека и могу… - Секретарь показывает знак, что отправить их не получиться. – Привезти их вам. – Скептически осматриваю лист с документами Лиса. Во что ввязался этот мальчишка снова и кто дал ему этот номер. В принципе это единственный доступный. Компания Имморталитатэм хорошее прикрытие для занятия другим бизнесом, в принципе мы не нарушаем законы, но вот очень им не нравиться наш второй бизнес, о котором они даже не подозревают, но всегда пытаются прикопаться к обычным сделкам на землю. – Скоро буду. – Поднимаюсь со своего места, подхватывая свой излюбленный плащ, киваю женщине.
- Закругляйся на сегодня, и попроси Спайка найти нам нового компаньона. Ты ведь и сама всё прекрасно знаешь, моя милая Стела. – Женщина чуть улыбается, обняв меня, поцеловав в скулу. Накидываю плащ и выхожу из главного офиса, отключая сигнализацию машины, устраиваясь на сиденье своей малышки. Bugatti Veyron Super Sports, она ни когда меня не подводила и вот, черед десять минут и я нахожусь возле участка, осматривая его с презрением. Если честно ни чем не отличается от клуба, откуда я забрал Лиса в первый раз. Захожу внутрь, осматривая помещение, и останавливаю взгляд на полицейском у стойки, подхожу к нему, осматривая его с презрением. Ни когда не любил людей.
- Где найти Домберга? – В голосе нет эмоций, как и на лице. Ожидать его действий не хочется, и когда спустя две минуты я не получаю ответа, презрение во взгляде становиться ощутимым, тот начинает шевелиться быстрее, и выдаёт мне местопребывания Лиса. Направляюсь внутрь, более не обращая внимания на его лепетание. Ни когда не любил таких людей, злы на богатых, а тем может, пришлось из-за этого в такое говно окунуться, что теперь не всплывёшь. Прохожу в длинный коридор, вылавливая повреждение мальчишки, хмурюсь, направляясь к нему. Скептически осматриваю, словив за подбородок, поворачивая его голову то в одну, то в другую сторону, осматривая его нос, я даже знаю, как можно получить такой удар, но сначала исправим эту оплошность неправильного хирурга. Чуть глажу его губы, и перехожу на нос, резко сжимая его, надавливая на переносицу и по бокам, заставляя кости встать на место. Поглаживаю его, успокаивая, и отталкиваю его, осторожно, едва обозначая толчок, поворачиваюсь к «капитану».
- Что с ним произошло? – в голосе совершенно нет эмоций. Но я точно хочу знать всю историю и если он посмел тронуть мальчишку, то ему не поздоровиться. Нет, мне совершенно не интересно знать, как он здесь оказался, при каких обстоятельствах. Мне интересны травмы на этом безбашенном мальчишке.
[AVA]http://sd.uploads.ru/1KpkY.jpg[/AVA]

Отредактировано Fenrir (2017-03-05 13:03:30)

По мере того, как мальчишка, неожиданно влезший в разговор, объяснялся (сбивчиво, путано, но тем не менее...) глаза капитана все больше лезли на лоб. Ну никак он не ждал, что помятый (и как следует помятый) им мажорик вдруг станет на его защиту. Похоже, с мозгами у этого Лиса все даже еще хуже, чем опер предполагал вначале...
Точнее, лезли бы. Если бы Доберман не прятал свои эмоции под маской холодной, чуть презрительной отстраненности. Разум подсказывал, что сейчас как раз следует быть о-очень осторожным. Словно бы идешь по тонкому льду. Наступил не туда или резче и тяжелее, чем следует...
Хрен знает, какими рычагами давления располагает этот приятель (или кто он там ему?) юного наркомана. А располагает он ими определенно. Не банковский клерк, вся власть которого распространяется ровным счетом лишь на его собственный нос.
Как он, в принципе, и ожидал, пареньку не поверили. Да уж немудрено. Он и сам бы в такое не поверил. По-детски наивно и шито сикось-накось белыми нитками.
"Приятель" скользит взглядом по костяшкам пальцев капитана, явно отыскивая следы того, что эти кулаки недавно по кому-то прошлись. Сам опер при этом остался совершенно невозмутим. Пусть любуется.
При использовании кастета металлические кольца оказываются как раз на этих самых костяшках. Двойная выгода. И удар больнее, и собственные пальцы защищены.
- Хорошо, ты врезался в людей и они тебя избили. Полицейский привёз тебя в допросную, вместо того, чтобы тут сидели те, кто избил тебя, и вызвать пострадавшему скорую помощь. Тогда мне стоит узнать, по каким причинам существо, что прибыло на место, не удосужилось исполнить свой долг.
Существо?
Верхняя губа чуть дергается, но в остальном ничего не выдает реакции на это презрительное обращение. Нет. Нельзя. Раз уж вляпался по собственной несдержанности, то теперь расхлебывай. Если хочешь, можешь считать, что этот высокомерный упырь тебе послан в качестве наказания.
Никогда не рычи на то, чего не знаешь. Боком может выйти. Надо сначала разобраться, что это за экземпляр вообще. Что он из себя представляет. Какие у него возможности. В общем, собрать как можно больше информации и проанализировать ее как можно тщательнее.
А потом уже решать, что делать. Бить в ответ... или оставить в покое по принципу: "не тронь - не завоняет".
Капитан уже, в принципе, знает, что ответить. Паренек своей выходкой дал ему время бегло обдумать линию поведения, которой следует придерживаться. Конечно, не полностью и всеобъемлюще... в общих чертах, но и этого достаточно. Главное - начать.
- Итак, что произошло на самом деле?
- На самом деле? - взгляд чуть прищуренный, глаза в глаза. Вранье, что по зрачкам, белкам и радужке можно понять, что на уме у человека. А вот прямой взгляд... да, некоторыми он воспринимается как угрожающий. Но большинство же видит в нем проявление честности. В особенности если в них - ничего, кроме такого же холода, как тот, что покрыл изморозью темно-серые глаза опера. - В общих чертах господин...- он надавливает на это слово. Насмешки, даже легкой, в голосе нет, но она и не нужна. - Кенер прав. Судя по всему, у него действительно вышел... конфликт с каким-то водителем. Подробностей, увы, не знаю. Не присутствовал. Скажу только лишь, что обнаружил его на дороге возле разбитой машины.
На пару секунд замолкает, не отводя взгляда. Сделать это означает сдаться. Признать свое поражение и свою ложь.
- А насчет долга... рабочий день уже давно окончен, - жестко, - и на той улице я был всего лишь гражданским, который направляется домой. И мог бы спокойно оставить... - на "вы" к этому человеку Доберман обращаться не желает, отыскивая общие фразы:- господина Кенера рядом с его же авто. Но я этого не сделал. В ментовке, хоть она и мало похожа на дорогой особняк в стиле барокко, все же лучше, чем на мокром грязном асфальте. И скорую, к слову, вызвал. Только вот получил в ответ, что все машины заняты и подъехать никто не может.
Ложь, конечно. Ложь. Но пусть попробует это доказать. Имея знакомого в диспетчерской службе "скорой", несложно внести в базу информацию о нужном звонке. Да и нехватка машин - чистая правда. В районной больнице дела обстоят как раз таким образом. Проверялось, причем неоднократно...
Все полетит коту под хвост лишь в одном случае.
Если мажорик вдруг вновь решит круто сменить линию поведения.

Коп чуть прищурился, всматриваясь в мои глаза, выспрашивая, точно ли я хочу знать правду. То ли пытается доказать, что говорит правду, то ли пытается напугать, в принципе всё равно. Все его действия, и эта заминка, говорит о том, что он раздумывает. А это уже ответ на мой вопрос. Так что он может не волноваться, я и так могу сказать, что именно там произошло. Камеры стоят на каждом столбе и у каждой хорошей иномарки вбитый кодовый замок на видеорегистратор, так что твои дружки не смогут исправить запись, да и мои не дадут, конечно, если у тебя такие имеются. Да и каждая фраза пропитана фальшью, видите ли, он прав. Как ты мог поверить, что я поверю мальчишке, которого знаю достаточно для этого и прекрасно вижу, что он не желает говорить мне правду. Так и хочется поинтересоваться, мужик, а ты веришь в то, что говоришь? Ни как не реагирую на его фразу, продолжая смотреть на него, лишь во взгляде появляется больше призрения, чем было до этого. Может коп он и хороший, но методы его не внушают доверия, стоит намекнуть, чтобы всех прошерстили в этой забегаловке.
Кстати говоря, мальчишку я игнорирую, стараясь не обращать на него внимания, я слишком зол на него и любое напоминание, может примести к неожиданным последствиям, о которых даже думать не хочется, слишком всё кровавое, прибил бы его на месте. А вот ответ этого Домберга поражает воображение, нет честно, если бы не эта маска, я бы рассмеялся, слишком комична эта ситуация. Кажется не у одного Лиса проблемы с ложью. Мужик полуправда, является ложью, а я, кажется, спросил, что произошло в реальности.… Иногда лучше сказать правду, хотя откуда тебе знать, через что проходят дети богатых людей… - Значит он прав… Хорошо. – Его слова о работе могут вызвать лишь смех. Кажется, он плохо читал свой трудовой договор и совершенно забыл, что каждый военнообязанный является при исполнении двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. Особенно в случае помощи пострадавшим в ДТП или ЧП, или ещё где-то.… Но я не буду напоминать столь маленькую деталь, особенно, если она не важна. Раз он утверждает, что его рабочий день закончен и сюда он привёз его лишь по доброте душевной, пусть будет так. Нет, конечно, участок намного лучше, чем больница, это в любом случае.
Злость переполняет меня и я уже готов хорошенько впечатать кэпа лицом в пол, когда парнишка хватает меня за руку, сжимая её, будто бы она спасательный круг. Его голос чуть дрожит, у него потрясающе получается шёпот, такой вибрирующий, едва слышный. Особенно если взять во внимание, что он старается быть холодным. Странно, что ещё нет приступа, особенно с наркотическим опьянением. А как старается, «высокомерная сволочь». Кажется, так меня ещё не называли.… Если честно не припоминаю, обычно мне хватало одной встречи с пассией, а потом она исчезала из моей жизни навсегда. Не поворачивая к нему головы, осторожно, но легко разжимаю его хватку и медленно приближаюсь к менту. Толкаю его к стене, не сильно, но так, что слышу, как он приложился головой о стену. Подхожу к нему ближе, удерживая за лацканы одежды, легко удерживая его, обращаю внимание на свои руки в кожаных перчатках, стараясь не порвать одежду, фиг знает, сколько он зарабатывает, склоняюсь к нему, смотря ему в глаза.
- Виталий Юрьевич Домберг, по прозвищу Доберман, надеюсь, мы с вами больше не повстречаемся для вашей же безопасности. – Склоняюсь ещё ближе, понижая голос, так чтобы мальчишка не услышал меня и даже не увидел, что я что-то говорю. – Запомни на всю жизнь, никому не позволено трогать моё. – Чуть отстраняюсь, легко поправив его одежду, резко отстраняюсь. – Надеюсь, вам не придётся платить штраф за халатность по отношению к человеку. – Голос всё так же пропитан льдом и в нём нет ни одной эмоции. Спокойно поворачиваюсь к капитану спиной, медленно подходя к Лису, словно давая возможность мужчине напасть на меня, и показывая, что я его не боюсь и даже не опасаюсь. Встряхиваю перчатки, прижав мальчишку к себе за плечо, чуть улыбаюсь, скидывая свою маску, смотря ему в глаза. – Кажется, кто-то плохо усвоил свой урок и его придётся освежить в твоей прелестной головке. – Голос тихий, так чтобы слышал лишь мальчишка. – И в следующий раз, звони мне на личный телефон, а не в компанию. – И чуть усилив голос, чтобы слышал Домберг, чуть холодным голосом говорю. – Раз ты не задержан, то мы свободны. Пойдём на выход. – Направляюсь с мальчишкой на выход и чуть хмурюсь, когда нас пытаются остановить, но мужчина быстро сливается, удаляясь куда-то в подсобку. Вывожу лиса на улицу, прижимая к себе плотнее, чтобы не дай дьявол не навернулся. Усаживаю в свою малышку, оглядываясь на участок. – Ты ведь ни чего здесь не забыл?

[AVA]http://sd.uploads.ru/1KpkY.jpg[/AVA]

Отредактировано Fenrir (2017-03-05 13:04:03)